«Теперь у меня есть суперсила»

Можно ли устроить больничную вечеринку в дни лучевой терапии? Расспросили об этом эксперта – Юрия Мельникова. Поговорили и серьезно: про год в диагнозе, который изменил жизнь.

Юрий, как вы узнали о болезни?

Ой, о диагнозе – случайно. Появились лимфоузлы на шее. Сначала, конечно, не обращал внимания, да и терапевт сказал, что это нормально, что может проходить какой-то воспалительный процесс в организме. Это был май 2019 года. Я пропил антибиотики, один лимфоузел ушел, а один – нет. В остальном чувствовал себя хорошо, признаков болезни никаких не было. Просто: утром бреюсь и видно, что он вздутый.
Врачи не сразу поняли, что со мной. Сначала я сходил к хирургу, сделал рентген, флюорографию, эндоскопию, потом УЗИ. И хирург, и ЛОР не увидели ничего особенного, но ЛОР – знакомый врач, и он внимательно ко мне отнесся, посоветовал сделать эндоскопию. Отправил к гематологу, тот назначил анализы какие-то редкие. И уже с ними отправил к онкологу – «просто провериться». Онколог посмотрел и тут же отправил на операцию. Удалили лимфоузел, а там нашли метастаз. Его исследовали на гистологию, и проблема была в том, что не могли выявить источник, сам очаг. Тогда меня направили к узким специалистам – онкологам, изучающим именно голову и шею.

Что тогда было в вашей жизни? Чем вы занимались, чем увлекались?

Я тогда, в основном, работал. Очень много работал. Жил во втором браке, на двоих у нас – 5 детей, так что нужно было хорошо зарабатывать. Спал по 4 часа в сутки, спортом не занимался, а остатки свободного времени старался отдавать семье.
Трудился я персональным шофером, как и сейчас. Уже 16 лет вожу женщину из бизнеса. Плюс в выходные – в такси. На основной работе, кстати, с пониманием отнеслись к моей ситуации и не уволили.

Как вы восприняли диагноз, какие были чувства, мысли?

Сначала просто начал готовиться к смерти. Это же на слуху. Даже в интернете мало историй о том, как люди выздоравливают и живут после по много лет. Собирал информацию – и в голове была каша. Постепенно начал по полочкам все раскладывать и узнавать, что все это не так уж и страшно. Тогда стал думать: стоп, пободаюсь-ка я! И включился в борьбу.
Мне, конечно, очень повезло с 62-й больницей. Во-первых, прекрасные врачи мне попались. Профессор-онколог Елена Николаевна Новожилова, и вокруг нее молодые специалисты. Меня вела девочка лет 35, и на химии была врач 20 с чем-то лет, а уже сильный химик. Молодые врачи сейчас талантливые, интересные, моментально все схватывают. Во-вторых, там сейчас новый корпус, и внутри уютная атмосфера – совсем не как в больнице. Чисто, свежо, картины на стенах. Заведующей дарят цветы, и она домой их не уносит, а выставляет в фойе.
Кроме того, у них узкая специализация – голова и шея – и они тут же у меня все определили, сделали вторую операцию, вырезали кусочек миндалины и отправили на гистологию перепроверить. Один очаг был, его убрали. Слава богу, никуда дальше метастазы не стрельнули.
Потом было 3 этапа химии, лучевая – курс из 33 лучей, и тут же пластин капали. Последнее – это тяжелая вещь. Один раз мне даже врача дежурного вызывали: ни с того ни с сего температура скакнула до 39, и меня так трясло ночью, что капельницу ставили.
В общем все это длилось год: началось в 2019-м, а в мае 2020-го я уже вышел из больницы. Так выглядел, что на работе даже не узнали. Лысый, худой был.

За этот год у вас распалась семья?

Да. Может быть, жена просто испугалась. Она моложе меня, и я могу ее понять. Ну, получилось так.

Это как-то подкосило ваше лечение, состояние?

Не хватало, сильно не хватало поддержки. Только старшая дочка постоянно приезжала. С другой стороны, хорошо, что никто не жалел. Жалость сильно бьет по людям в онкологии. Не хочется, чтобы тебя жалели. Дочка даже когда предлагала полы у меня вымыть, я отказывался. Хоть и тяжело было, но потихонечку, по два квадрата, с передышками мыл сам. Так расхаживался постепенно. Восстановился не до конца: минимум года 3 еще нужно. Например, я рук-ног не чувствую, – будто онемение. Можно сказать, это у меня теперь суперсила. Я не ощущаю в полной мере холод, мороз, кипяток. Плохо чувствую сейчас соленое и сладкое. В чашку чая, чтобы понять, что он сладкий, сейчас нужно 6-7 ложек положить.

Есть еще какие-то особенности лечения, побочек при онкологии горла?

Приходится с бутылочкой воды ходить постоянно, потому что слюнные железы сожженные и сохнут. Говорить не было сложно, а вот глотать – да. 2 месяца я ел только специальное послеоперационное питание. Еще многие делают ошибку: шею в месте ожога, который остается после лучей, мажут кремами. Поры забиваются, а когда снова идут лучи, получается ожог еще более сильный. Оказывается, не нужно вообще ничем мазать, пускай она шелушится, хоть это и некрасиво. Но что делать, мы там все некрасивые, лысые. И в этом свои плюсы есть, – я полгода не брился.

Это был тяжелый период в жизни?

Да, но было и забавное. Например, у соседа по палате под Новый год внук родился, и ему передали коньяк. Мы два месяца уже там лежали, потому что пандемия началась и больницу закрыли. Настолько надоело все! Сосед тоже юморной мужичок, и мы с ним отметили! Потом вышли покурить – каталка стоит. Я говорю: садись, я тебя прокачу. И мы покатались по коридорам! Медсестры доложили заведующей, и она нас, как мальчишек, потом отчитывала. Сама смеялась, конечно. Ну, почудили, почудили.
С соседом тем общаемся, созваниваемся до сих пор.

Знаю, вы новую любовь встретили. Где познакомились?

На работе. Отношения еще в самом начале, но все-таки – да. Мы поехали вместе в командировку в Геленджик. Я за рулем, а она няня – мы в одной семье работаем. Вечерами было свободное время, гуляли по набережной. Постепенно как-то закрутилось-завертелось.
Вы рассказали ей про диагноз?
Да, хоть и не сразу. Знал, что нужно проговорить, что в будущем не скроешь. Но побаивался, какая реакция будет, что спугну. Она нормально отнеслась. Обсудили и больше не поднимали эту тему.

Когда вы узнали, что все хорошо, что все убрали?

Сначала я внутренне почувствовал. Где-то внутри появилась уверенность, что уже все. В мае я выписался, а на обследование попал в начале ноября. Приехал к своему хирургу, привез анализы, сделал КТ. Она посмотрела и сказала, что все хорошо. Теперь наблюдаюсь: каждые три месяца приезжаю к ней, КТ делать раз в год достаточно. Не дай бог еще раз такое пережить. Будет тяжелее, наверное, когда уже знаешь, какой это ад.

Болезнь что-то изменила в вашей жизни, в отношениях с собой?

Да, что-то изменила. Например, у меня три сестры в Красноярске, но я до этого не был здесь ни разу. Все обещал, обещал, собирался. И вот, спонтанно собрался и поехал в аэропорт! За несколько часов все решил! Все-таки не нужно в нашей жизни откладывать такие моменты, потому что может случиться такая вот беда и «потом» не настанет.

Стали ли меньше работать, больше спать и заниматься спортом?

Что-то новенькое пытаюсь потихоньку вводить, но постепенно. Да, стал больше отдыхать, меньше работать, лучше питаться. Наметил начать спортом заниматься – из-за пандемии сразу не получилось. Главное – мысли надо менять, менять, менять. Старые привычки сразу не забудешь. Но постепенно можно.

Наталья Дубашинская